Писана вершом, реляция з подорожы, котра одбыла ся на Великден 1912 рока (кєд дахто бы мал дяку до повторіня в 2015 р.).

Подорож Ваня Гунянкы і Мистер Фецька

Мистер Фецько: Идеме з Лабовы през Новувес до Ростокы, а с Крижôвкы аж до Гуты, Ледво уж ставяме крокы, мусѣли зме зняты буты. Вѣтру нее, сонце пече, а з нас вода цюрком тече. Оберковты зме сой зняли и при фосѣ посѣдали.

Ваньо гварит: „де пôдеме, ци в Мохначку, ци в Криницу”?

Я повѣдам. Не знам реку: „Але певно до Тылича”!

Але идже-тѣж чловеку.

Так Гунянка на ня скричав, тай зачал ся на ня дути, и свариме ся на пути. ІІІто там таке маш в Тыличѣ кудлатий — гваритъ выпѣрку. Я зас реку – пôду тади, бо в Тыличѣ мам фраѣрку:

То, то бортак — гварит Ваньо. Ищы-с младый и зеленый, Вытрепали бы тя няньо! А кьедъ будеш ся пресперав, то тя прасну, моя Вера! А як так то в самôй рѣчы, Не быти мѣ гнес в Тыличѣ; Пошкрябав ем ся в голову и марш с Ваньом на Концьову — драга добра холод в лѣсѣ, Ногы босы легко в брѣсѣ.  Бо то знате хоцъ и сьвята, але не мож было ѣсти, Бо с хыжы зме нич не зяли, Хоц мериндю нам давили. Бай не хтѣло ся нам брати. Бо горячо мате знати, — Йшли зме сой помаленкы и спѣваме сой пѣсенкы. Кьед мы пришли в Солотвины, запросили наш Нонашко, Дали паскы — солонины, аж было ити тяжко. Але хоц так было трудно, Все-зме пришли до Криницѣ, Менше бѣльше на полуднє. Егомосьц уж отправили, Газдове уж обѣдъ зѣли, А дѣвчата и парôбци на драгу сой звыходили. Шыткы мали в Горцях щаву. И робили сой забаву, Облѣвали ся навзаем, Старым русскым обычаем. И нас были бы обляли. Лем зме прудко повтѣкали. До кума знате Гараса , и там зме сой посѣдили, кус поѣли кус попили, Бо знате же у Гараса, Елегайска єст кобаса, и тѣж доста всего трунку „пила“, „лина“, и налюнкы. Скоштували зме шыткого, Добрѣ было хвала Богу, Але такой час в дорогу…

Ваньо Гунянка: Почкай Фецю, дост юж буде, Бо высьмѣют ся с тя люде! О Теличы я зас – знов, бо ти в чело вдарят кров… Бо в Теличы мате знати, Мистер Фецьо „Конюватый“ ся залицят до дѣвчате, тай му встыд оповѣдати… Тай я зачну: Як с Гараса зме поѣли, сьваченым ся подѣлили, шклянками ся поштурхали, тай зме взяли, буты зняли и в дорогу ся выбрали; Гарас тѣж сой сурдут надѣл и на вершок пôдпровадил, дригу вказав до Телича… Ани би не трѣснув зь бича, а ми юж в Дересьевича! Зме ся кус пороззерали: Люди моць! звичай знают, палюнком тя обливают! —

Слухай Ваню, гварит Фецьо, прецѣ мы тѣж не хоц яки, лем якь они, зме РУСНАКЫ! — Тай пива зме сой казали, „свата Ванця“ закликали. Пришов Ванцьо и скривив на нас вилицѣ, як субота на пятницю; бо гостину тра зробити, а вôн хтѣв ся нас… позбыти. Лем-же Фецьо мав знакомых, тай забрали зме ся до них… Там нас гардѣ погостили, мяса пива не скупили, и хвалили и ганили, а же било юж дост в ночи, пôд перину положили. Тай зме взяли, спали — спали, пред полудньом зас зме стали и зас ѣли и зас пили, кус до церквы зме зазрѣли и зас ѣли и зас пили… Фецьо шептав сой с дѣвчатом, бо молодый, а я старый, та зо сватом. Як зме шытко уж поѣли и флясчины выцѣдили, взяли стали, тай гардѣ ся пожегнали. Пустилися до Мохначкы (По дорозѣ гнали качкы).

А в Мохпачцѣ (сте видали!) свата Грица зме здыбали! Зас гостина! Были бы зме зас зостали, в Грица даде ночували, але же ся нам трафило, тай выгôдно: мягко, мило, бо с „ѣмосцьом“ и „викарым“, што ѣхали, едным „бурым“, другым „карым“ до Новôвси на гостину. На гуту зме подъѣхали, та зме зышли и до Ростôк помахали. А в Ростокахъ тѣж гостина! На Великден и „еґомосьц” не скупили… трьохь жагдарôв сой гостили (!!!) Але мы не до нього, лемь до Лабовского зме вступили. Там гостили пріятелѣ и сусѣде, дальшы, блисшы… И мы сѣли, тай палюнкы зас выпили и „гарбаты”, пасок, сыра прекусили, на бѣду ся позкаржили, потѣшили, порадили, о мало же не плакали, тай в дорогу ся выбрали.

А в Новôвси зас гостина и зас пиво и зас вино и так зме собѣ доляли, же зме ся южь катуляли…

А тепер сѣдиме,

И Бога просиме,

Жебы Сьвата Великодни

Были цѣлый рôк,

И в ночи и гводне

И во вѣковъ вѣкъ!

Мистер Фецьо,   Ваньо Гунянка.